«Билингвизм и мультилингвизм очень полезны для человека во многих аспектах» – Новости – Schola – Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»

Ведущий научный сотрудник Центра нейроэкономики и когнитивных исследований

— Как формируется билингв? Какова роль разных обстоятельств и контекстов — культурного, социального, психологического, политического — в процессе формирования билингва?

— Здесь нужно сказать об исторической перспективе вопроса исследований билингвизма в рамках лингвистики. Во-первых, существует старая традиция, которая подходит к терминам «билингв» и «билингвизм» в узком смысле: в когорту билингвов включаются люди, которые с детства и далее постоянно разговаривают на двух и более языках и одинаково хорошо, качественно ориентируются в разных языковых средах. Очевидно, что это совсем маленькая доля людей, особенно по сравнению с теми, кто выучил второй язык, например, в школе (в этой парадигме выучивших второй язык вообще нельзя считать билингвами). В исследованиях использовали, как правило, групповой подход: бралась группа двуязычных билингвов и группа монолингвов, которые вообще не говорили на неродном языке, использовали только один язык, и между ними проводились сравнения.

В последние 10–20 лет отношение к термину «билингвизм» и понятие «билингв» сильно изменились. Согласно новому подходу практически все мы билингвы, то есть все на каком-то уровне владеют вторым языком. Теперь к билингвам подходят как к более инклюзивной категории: даже люди, которые только начали изучать иностранный язык, могут включаться в категорию билингвов. Если вы в школе учили английский язык и потом на нем не разговаривали, но вы все равно помните, что стол — table, а окно — window, то есть у вас сохраняются элементарные знания, вы все равно считаетесь билингвом.

— Каким образом языковые навыки могут влиять на когнитивные процессы и функции, такие как внимание, память и мышление? Как в целом билингвизм влияет на когнитивные способности человека?

— Это главный вопрос нашего симпозиума “Bilingualism: learning properly, communicating efficiently, aging graciously”, который прошел 26 мая в московской Вышке.

Исторически к билингвизму относились настороженно, даже считалось, что это негативное качество — плохо знать больше одного языка, потому что это запутывает человека, мешает ему, создает дополнительную нагрузку на мозг, негативно влияет на первый язык и делает его менее красивым, менее стройным. Современный подход однозначно утверждает, что билингвизм и мультилингвизм очень полезны для человека во многих аспектах. Сегодня вообще говорят об эффекте билингвального опережения (билингвальной пользы). Если объяснять просто, то эффект заключается в том, что билингвы быстрее и качественнее справляются с когнитивными задачами. Например, проводились испытания для группы билингвов, все время пользовавшихся двумя языками, и монолингвов, не говоривших ни на одном втором языке. При решении задач на когнитивный контроль или на работу системы внимания, где нужно быстро выявлять какие-то визуальные стимулы на экране или нажимать кнопки в соответствии с определенной инструкцией (то есть задача совсем не языковая, а на визуальное восприятие, на разрешение конфликта между стимулами), билингвы решали такую задачу быстрее, лучше, допуская меньшее количество ошибок, чем монолингвы.

Сегодня эти исследования, в том числе в нашем Институте когнитивных нейронаук, проводятся как на поведенческом уровне, так и через изучение мозга.

Мы можем уверенно говорить, что билингвизм влияет на систему когнитивного контроля, на общую систему внимания таким образом, что он как бы улучшает способности человека, делает его алертным, то есть более готовым к принятию решений, более эффективным и более быстрым при выборе того или иного действия, то есть это внелингвистические способности. Естественным образом возникает вопрос о том, почему это происходит, почему билингвы лучше решают задачи на визуальное восприятие или на когнитивный контроль. Происходит это в силу того, что билингвам приходится постоянно переключать внимание между двумя очень сложными системами репрезентации. Это не просто знание отдельных слов и фраз на разных языках, здесь и грамматика, и фонология, и алфавит, и лексикон. Если упростить объяснение, то можно сказать, что в мозге есть огромная структура родного языка, и все это там запаковано (русская грамматика, русская фонетика, правописание, лексикон). И есть какой-то иностранный язык. И вам между ними постоянно приходится переключаться. И это переключение внимания тренирует мозг. Кажется, Майкл Познер[1] первым сказал, что мозг — орган и его тоже можно тренировать. Таким образом, мозг (фактически как мышечный орган) тренируется переключением внимания и, соответственно, становится более оптимальным, более быстрым, более качественным как с точки зрения языковых, лингвистических навыков, так и с точки зрения когнитивных способностей человека в целом.

[1] Американский психолог, исследователь в области внимания, почетный профессор психологии Орегонского университета и адъюнкт-профессор Медицинского колледжа Вейля в Нью-Йорке.

— Какие методы и технологии используются при изучении билингвизма и его связи с когнитивными функциями? Какие есть ограничения у исследователей?

— Тут есть два вопроса — собственно методов (в смысле дизайна эксперимента) и вопрос технологий (какая нам доступна аппаратура). Я начну со второго. На начальных этапах развития этой программы исследований во всем мире, использовались относительно дешевые и простые эмпирические (поведенческие) методы. Разнообразные научные запросы появились значительно раньше, чем методы нейровизуализации.

В наборе традиционных инструментов — решение задач на время реакции, например задачи, которая подразумевает предъявление центрального таргета. Есть стрелка, которая направлена вправо или влево, а вокруг этой стрелки есть фланговые отвлекающие стимулы. Они являются либо поддерживающими выявление направления центрального таргета, либо ему противостоящими. Задача может состоять в том, что необходимо нажимать правую кнопку в момент, когда стрелка смотрит влево, или наоборот. При наблюдении за этой задачей мы можем вычислить время реакции на конфликтное условие. Билингвы быстрее решают этот конфликт, чем монолингвы. Это один из примеров дешевой и популярной технологии. Есть другой, не менее известный, — задача Струпа. Это задача для оценки избирательности внимания. В классическом виде состоит из трех поочередно предъявляемых наборов стимулов: название цвета, написанное черными чернилами; квадраты различного цвета; название цвета, написанное несоответствующим цветом чернил (например, «зеленый» написано синими чернилами). В рамках этой задачи вам предлагается нажимать кнопку либо на цвет, который обозначен словом, либо на цвет, который является цветом шрифта. Когда есть конфликт между этими двумя восходящими (от стимула) и нисходящими (от задачи) требованиями, возникает ситуация конфликта, схожая с ситуацией при решении фланговой задачи.

Есть методы айтрекинга, или окулографии, — определение координат взора (точки пересечения оптической оси глазного яблока и плоскости наблюдаемого объекта или экрана, на котором предъявляется некоторый зрительный раздражитель). Окулография учитывает, что дистанция от пальца до мозга больше, чем от глаза до мозга. С помощью взгляда человек действует более автоматически, требуется меньшее участие сопутствующих вещей, таких как мышечный потенциал. Исследователи же получают возможность посмотреть на более имплицитные эффекты, которые проявляются неосознанно. Мозг вообще много чего делает неосознанно.

Моторные реакции (типа нажатия кнопки) находятся под полным когнитивным контролем, а движения глаз подвержены прямому нисходящему контролю намного меньше. Движения глаз более автоматичны, а также они дают исследователю перечень разных параметров (долгота фиксации, динамические движения глаз, ширина вращения, диаметр зрачка и т.д.). Окулография в то же время довольно дешевый и доступный метод. Отслеживатель глаз (окулограф) стоит неизмеримо меньше, чем, например, электроэнцефалограф, не говоря уже об МРТ (магнитно-резонансный томограф).

Окулография позволяет понять, как быстро мозг реагирует на определение каких-то визуальных стимулов и на переключение, то есть как быстро мозг решает конфликт в поле восприятия человека. И все это замеряется на более близкой к мозгу дистанции, чем при выполнении задачи на нажатие кнопок.

Следующим набором методов являются более сложные и дорогие: электроэнцефалография, магнитная энцефалография и магнитно-резонансная томография. Они позволяют изучать работающий мозг либо на уровне электрических потенциалов, которые мы считываем со скальпа, как при ЭГ, либо на уровне уже непосредственно работающего мозга, когда мы смотрим внутрь с помощью МРТ. Эти методы сейчас используются все более и более активно. Однако важно понимать, что все они так или иначе все равно должны коррелировать с какой-то поведенческой задачей.

— Почему особо затрагивается тема старения билингвов? Действительно ли билингвы имеют особую когнитивную защиту от старения?

— Если отвечать кратко, то да, билингвы имеют когнитивную защиту от старения. Однако в действительности все сложнее, чем это описывается в СМИ. Ученые в нашей области не доказывают какую-то истину, а обнаруживают определенные вероятности присутствия определенных эффектов при определенных условиях. Так, было обнаружено, что билингвизм не только позитивно влияет на систему когнитивного контроля, но и каким-то образом отдаляет процессы когнитивного упадка, в первую очередь связанные с деменцией, болезнями Паркинсона, Альцгеймера и так далее. В среднем у билингвов начало появления симптомов, связанных с когнитивным упадком, разное (например, симптомы, связанные с деменцией, отложены по сравнению с монолингвами, по некоторым данным, на 6–7 лет). Всемирная организация здравоохранения и отдельные правительства пропагандируют диету, расширение социального круга, хобби для пожилых людей, которые отодвигают сроки когнитивного старения примерно на 6–7 месяцев. То есть разница совершенно несравнимая.

Каждый человек обладает когнитивным резервом (это, условно, некий сберегательный счет, который страхует нас от когнитивного старения). В этот резерв поступают ресурсы из разных источников (питание, спорт, интеллектуальные упражнения, социальная активность, билингвизм и прочее). Эти источники мы называем «прокси». У всех людей этот счет разный. В определенный момент приходит время его тратить. Чем больше у вас когнитивный резерв, тем дольше вы его будете расходовать по сравнению с тем, кто когнитивного резерва не накопил. Билингвизм же среди этих прокси когнитивного резерва играет отдельную и очень важную роль. Об этом мы с коллегами написали статью “Add Bilingualism to the Mix: L2 Proficiency Modulates the Effect of Cognitive Reserve Proxies on Executive Performance in Healthy Aging” (Frontiers in Psychology. 2022. Vol. 13. Article 780261), которая вызвала большой интерес у аудитории.

Автор текста: Мячиков Андрей Викторович, 13 сентября, 2023 г.

Все материалы автора

Лингвистика