От корпоративного сектора до академической среды

заместитель заведующего Проектно-учебной лабораторией антикоррупционной политики,
соруководитель от практики магистерской программы «Комплаенс и профилактика правовых рисков»,
доцент департамента международного права факультета права

— С чего начиналась и как складывалась ваша карьера?

— В 2003 году я окончил факультет права НИУ ВШЭ, располагавшийся тогда не на Покровке, как сейчас, а на Ордынке. Работать я начал еще на 3-м курсе — пошел в бизнес юрисконсультом, и первая половина моей карьеры, до 2012 года, была посвящена инхаус-юриспруденции. Преподавание меня «настигло» только через пятнадцать лет после выпуска. По основной профессии я являюсь адвокатом и работаю в адвокатском бюро «Пепеляев Групп» — одной из крупнейших в России юридических компаний, где возглавляю практику антикоррупционного комплаенса. Это практический трек в моей карьере. На сегодняшний день у меня более двадцати лет стажа в практической юриспруденции и еще пять с половиной лет преподавательского стажа.

— А что значит «инхаус-юриспруденция»?

— Инхаус-юрист — это бизнес-юрист, который консультирует компанию изнутри, то есть является штатным сотрудником частной компании — советником по правовым вопросам; такое профессиональное направление еще имеет название «корпоративный юрист». Я окончил факультет права со специализацией «цивилистика», как специалист в сфере гражданского права, поэтому все располагало к тому, чтобы я всю профессиональную карьеру строил по этому треку инхауса.

Начинал я, как и многие в то время, с регистрации юридических лиц. Позже перешел в строительную компанию — сначала на позицию помощника юриста, потом юриста. Компания была небольшая, тем не менее на рынке дорожного строительства она занимала заметное место. Ее офис располагался неподалеку от здания университета, в Кочновском проезде, где у нас проходила часть занятий, и мне было удобно с лекций перемещаться в офис. В этой компании я прошел основную школу инхаус-юриста. Мне нравилось работать на предприятии, приносить практическую пользу: организация занималась полезным делом — строила дороги в разных регионах России, даже в Сибири. Я занимался договорами, претензионной работой, судами, улучшением локальных политик организации, корпоративными изменениями, сопровождением сделок, переговорами — было много разных задач и разнообразного опыта. В этой компании я отработал неполных три года, дорос до начальника юридического отдела и решил, что пора двигаться дальше.

К тому времени на базе полученного опыта у меня сформировался новый профиль — правовое сопровождение сферы строительства и недвижимости, и я перешел в компанию «Абсолют Менеджмент», которая входила в группу компаний «Абсолют». Они как раз формировали команду на крупнейший девелоперский проект Московской области, и там я отработал несколько лет на позиции главного юриста проекта. Затем меня пригласили в другую девелоперскую компанию — «Торговый квартал». Но там я отработал менее года: в конце 2008 года грянул кризис, и заниматься девелоперским бизнесом стало на какое-то время невыгодно. Этот бизнес ориентировался на «дешевые» кредитные деньги из Европы и Америки, которые с резким ростом курса сразу стали «дорогими», а у девелоперских компаний начались серьезные трудности, они начали сокращение штата. Мне пришлось искать новую работу.

В том же 2008 году я пришел на позицию заместителя юридического департамента в группу компаний «Абрау-Дюрсо», где через какое-то время дорос до позиции руководителя юридического департамента. Владелец этой компании — небезызвестный Борис Юрьевич Титов, и рядом с ним прошло десять лет моей карьеры. В 2012 году Борис Юрьевич был назначен на впервые учрежденную должность Уполномоченного при Президенте РФ по защите прав предпринимателей, и он меня пригласил перейти в аппарат уполномоченного советником по юридическим вопросам. С этого момента моей специализацией стала защита прав предпринимателей, чем я раньше акцентированно никогда не занимался. Конечно, мне приходилось периодически сопровождать какие-то конфликты по административным спорам и в сфере уголовного права, но раньше это не являлось моей приоритетной функцией в рамках правовой поддержки хозяйственной деятельности компаний. Так что это была довольно новая тема для меня, но, так как я к этому моменту уже набрал достаточно большой опыт на серьезных юридических позициях, я решил, что этот новый опыт не повредит моему профессиональному развитию (даже с точки зрения карьерного трека инхаус-юриста), и принял предложение.

В качестве советника Уполномоченного при Президенте РФ по защите прав предпринимателей я курировал защиту бизнеса от рейдерских атак, незаконного уголовного преследования, коррупционно организованного административного давления. Постепенно сформировался штат сотрудников по разным направлениям, моим профилем стала именно уголовно-правовая и антикоррупционная защита бизнеса. До 2012 года такого института, как уполномоченные по защите прав предпринимателей, не существовало, эта структура создавалась впервые. Надо сказать, что участие в создании с нуля федерального государственного органа — это уникальный опыт. Через меня прошло более полутора тысяч жалоб, обращений субъектов предпринимательской деятельности, включая множество громких уголовных дел, корпоративных споров, коррупционных скандалов, затрагивающих права бизнеса, в том числе крупного. Мы занимались юридической экспертизой этих обращений. Я курировал деятельность Центра общественных процедур «Бизнес против коррупции» — ключевой экспертной площадки при федеральном уполномоченном. Нам удалось подключить к работе центра более ста лучших адвокатов страны, которые помогали уполномоченному на общественных началах. Задачей таких pro bono экспертов было объективно и профессионально изучить правовую сторону поступившей жалобы. Затем каждая жалоба проходила рассмотрение на общественном совете центра, где анализировались уже не только правовые, но и экономические и репутационные аспекты. Этой работе я посвятил более шести лет своей жизни.

В 2018 году настало время для нового витка карьеры. Возвращаться в инхаус-юристы мне показалось скучным, — это уже был далекий, пройденный этап. И я решил перейти в адвокатуру. Сдал экзамен, получил статус и с того момента работаю адвокатом. С 2018 года я возглавляю практику антикоррупционного комплаенса и Legal GR в «Пепеляев Групп». Моим адвокатским профилем по-прежнему остается защита бизнеса, и к этому добавился еще антикоррупционный комплаенс, поскольку тема противодействия коррупции красной нитью проходила через те кейсы по необоснованному уголовному преследованию, с которыми мы работали в аппарате уполномоченного: в ситуациях рейдерской атаки или недобросовестной конкурентной борьбы с использованием уголовно-правового инструментария зачастую просматривались коррупционные аспекты.

— Можете чуть подробнее рассказать о том, что такое комплаенс?

— Комплаенс представляет собой методику, которая направлена на профилактику правонарушений в деятельности организаций и снижение правовых рисков в бизнесе путем обеспечения соблюдения законодательства как самой организацией, так и ее сотрудниками. В комплаенс-методику входят этические нормы, строгий контроль за исполнением законодательных требований, но этого недостаточно. Сегодня компании приходят к тому, что нужно обучать, если хотите, просвещать своих сотрудников. Если сотрудники ведут себя добропорядочно, то и организация соблюдает законодательство. Вот что такое комплаенс. Не сказать, что это какое-то зарубежное веяние. В любом обществе всегда действовали этические нормы и представления о добропорядочности. Рабочего человека или служащего всегда обучали и увещевали, чтобы он соблюдал законы. Мы можем вспомнить аналогичные институты даже из советского периода: товарищеские суды, плакаты, критикующие недобросовестное поведение на производстве или неэтичное отношение к должностным обязанностям. То есть это не какое-то ноу-хау, чужеродное для российского корпоративного сектора или российских госкомпаний или госорганов. В нашей стране такое проактивное этическое лидерство всегда приветствовалось и всегда пропагандировались честный труд и добросовестное должностное поведение; то есть комплаенс всегда был, не было только такого слова. И существуют наши, российские традиции комплаенса, ничего искусственного нам здесь не привнесли.

Когда Россия еще входила в Совет Европы, у Совета Европы и Российской Федерации была совместная программа по защите прав предпринимателей от коррупционных практик — PRECOP, в рамках которой велась большая методическая работа, эксперты из Европы и России разрабатывали рекомендации, проводили конференции, семинары, готовили технические документы о том, как правильно противодействовать коррупции по разным аспектам: в сфере закупок, в сфере малого предпринимательства, в уголовно-правовой сфере. И я в этой программе участвовал и как эксперт, и как координатор от аппарата уполномоченного, благодаря чему смог погрузиться в эту проблематику и получить знания об опыте противодействия корпоративной коррупции в разных странах.

Именно тогда в моей карьере в полный рост возникло международное право. Для погружения в сферу комплаенса и противодействия коррупции, которой я к этому времени начал заниматься уже профессионально, я прошел курс повышения квалификации в Международной академии антикоррупции при ООН (International Anti-Corruption Academy), в ее европейском подразделении, под Веной, получил сертификат ICA (Международной комплаенс-ассоциации). К этому моменту и на ниве инхаус-юриспруденции, и в адвокатской карьере я накопил серьезный опыт. Я и сегодня активно практикую в сфере антикоррупционного комплаенса: сопровождаю крупные компании во всех аспектах противодействия коррупции. Мы проводим внутренние расследования, совершенствуем локальные акты, помогаем компаниям выстраивать систему антикоррупционной политики, обучаем противодействию коррупции топ-менеджеров и других сотрудников компании, консультируем в части коррупционных рисков, выявляем и предотвращаем корпоративное мошенничество. Параллельно я продолжаю консультировать компании по вопросам защиты бизнеса, в каких-то серьезных спорах, которые идут с привлечением правоохранительных органов, или в делах с элементами рейдерского захвата.

И этот двойной экспертный профиль — защита бизнеса и противодействие коррупции — я принес в Высшую школу экономики в 2018 году, когда пришел сюда сотрудником Проектно-учебной лаборатории антикоррупционной политики (ПУЛАП). Руководитель лаборатории Дина Владимировна Крылова пригласила меня заняться преподаванием, и я с радостью принял это предложение, потому что на тот момент у меня уже имелся обширный практический опыт, которым я мог поделиться с новым поколением юристов, обучающихся на родном мне факультете права.

— Расскажите, пожалуйста, чем занимается ваша лаборатория, и о магистерской программе, которую ваша команда реализует.

— Мы анализируем влияние коррупции на предпринимательскую сферу в России и изучаем мировой опыт противодействия этому явлению с точки зрения того, как можно развивать законодательство, улучшать процедуры, надзорный контроль, другие какие-то аспекты, то есть ищем эффективные инструменты госуправления. Большое внимание в наших исследованиях уделяется противодействию коррупции в корпоративном секторе. У нас сильная команда, есть специалисты и в контрольно-надзорной сфере, и в уголовно-правовой сфере, в антикоррупционном комплаенсе — в моем лице. И на сегодня накоплен очень серьезный опыт. Мы ведем крупные исследовательские проекты, организуем конференции на базе НИУ ВШЭ и проводим внешнее обучение, когда есть такой запрос, выпускаем статьи и монографии. Каждый год мы готовим большой исследовательский доклад в рамках ежегодной Ясинской (Апрельской) международной научной конференции, представляем исследование, посвященное проблемам коррупции и противодействию коррупции в различных сферах; и у нашей ПУЛАП уже пять докладов за плечами. В общем, активно работаем по этому направлению — изучению проблематики правовых рисков и антикоррупционного комплаенса. Помимо научной и исследовательской работы наша команда ведет интенсивную проектную работу. Более пяти лет мы выставляем проекты на Ярмарке проектов и реализуем не менее 40 проектов ежегодно. Силами небольшого коллектива мы обучаем в год порядка 700 студентов ВШЭ самых разных специальностей. К нам могут записаться студенты и с менеджмента, и с маркетинга, и с экономики, и с журналистики — с любых направлений. За пять лет несколько тысяч студентов Вышки прошли обучение по нашим программам — это лучший показатель среди всех ПУЛ Вышки. Это то, что касается лаборатории.

В какой-то момент мы с удивлением обнаружили, что в России нет ни одной полноценной магистерской программы в сфере антикоррупционного комплаенса. В каких-то западных университетах она встречается, но в России такой программы не было. Между тем сама юридическая профессия комплаенс-офицера в России очень востребована, потому что и крупные компании, и средний бизнес, который внедрял у себя комплаенс, не знал, где найти кадры на позицию комплаенс-офицера. Еще 3–4 года назад это было большой проблемой для компаний. И после того, как мы получили запрос от рынка на образовательную программу, мы решили такую программу написать. Мы заручились поддержкой факультета права. В нашей команде появилась такая звезда в области исследования проблематики ПОД/ФТ (противодействия отмыванию денег и финансированию терроризма), как Эдуард Александрович Иванов, профессор департамента международного права. Он с большим энтузиазмом воспринял идею сделать первую в стране магистратуру по комплаенсу и подключился к работе. Через год мы завершили подготовку программы, согласовали ее на всех наших научных советах и в Министерстве науки и высшего образования и в 2019 году запустили.

На сегодняшний день наша магистерская программа «Комплаенс и профилактика правовых рисков» является одной из самых популярных юридических магистратур в Вышке и по стране в целом, на нее серьезный конкурс, и это понятно, потому что мы предложили достаточно уникальный продукт. На этой магистерской программе мы даем комплексное образование в сфере комплаенса и управления правовыми рисками. Наши студенты изучают не только коррупционные риски (одна из особенностей нашей программы), но и все основные специальные виды комплаенса: налоговый, антимонопольный, антибанкротный, комплаенс в сфере защиты персональных данных, в трудовом праве, банковский комплаенс. Мы разбираем вопросы административной, уголовно-правовой, дисциплинарной ответственности. У нас есть курс по ключевым тенденциям правоприменения, противодействия коррупции в некоммерческом секторе — это тоже важное, на наш взгляд, востребованное направление, — ну и, конечно, знакомим с теорией и практикой антикоррупционного комплаенса. Как правило, это большие авторские курсы, которые наши магистранты полноценно изучают два года. То есть это фундаментальная академическая программа, которая сочетает в себе академические знания, привносимые факультетом права, и практические знания, привносимые лекторами-практиками, которых я как заместитель руководителя программы координирую. И обеспечивается участие практиков благодаря партнерству с «Пепеляев Групп», управляющий партнер которой Сергей Геннадьевич Пепеляев любезно согласился стать научным руководителем нашей магистратуры. Более половины курсов в рамках нашей магистратуры читают 17 специалистов этой юридической компании, ведущей в стране. Это очень занятые и востребованные эксперты, но они находят время и возможность делиться своими знаниями и практическим опытом с магистрантами факультета права Вышки. Большую роль в успехе программы играют мои коллеги по Лаборатории антикоррупционной политики и лично заведующая Дина Владимировна Крылова, которые тоже читают большой блок предметов. Таким образом, мы стараемся передавать студентам самые передовые знания, самые лучшие образовательные продукты, и наши выпускники сегодня нарасхват.

Магистратура по комплаенсу — это наша гордость, она очень востребована, актуальна, продвигает и факультет права, и Вышку в целом в академической и образовательной среде.

— В какой степени эта новая дисциплина, разработанная российскими учеными, учитывает влияние международного опыта? И как получилось, что ее реализует не департамент правового регулирования бизнеса, например, а департамент международного права?

— Это два смежных вопроса. Во-первых, как образовательная дисциплина антикоррупционный комплаенс для российского юридического образования явление новое, инновационное. Высшая школа экономики ни новизны, ни инновационности никогда не опасалась, мягко говоря. Это наше кредо, наша миссия, если хотите, на рынке образовательных услуг — прогрессивное, современное, практико-ориентированное образование. И я сам как человек, окончивший Вышку, могу это подтвердить. Университет дал мне уникальное образование на фоне традиционных вузов и образовательных программ. Будучи студентами факультета права, мы изучали экономику, менеджмент, высшую математику, у нас была мощная культурологическая подготовка. Казалось бы, зачем это все юристу? Нам на высочайшем уровне преподавали английский язык, так что мне потом для карьерного роста не понадобились ни репетиторы, ни переводчики. Мы изучали юридический английский, бизнес-английский крайне интенсивно. Это профиль юристов нового поколения: юристы для бизнеса, для развития компаний, корпораций, для поддержки предпринимательства. Все мои коллеги по факультету, все однокурсники преуспели в профессии, все построили блестящие, без преувеличения, карьеры в юриспруденции или в бизнесе; это лидеры своих отраслей, своих компаний, лидеры рынка. И помогло этому как раз современное образование, которое дает факультет права. И эти традиции, этот уровень поддерживается до сих пор.

Почему появился международный элемент? Дело в том, что у России до сих пор сохраняется целый ряд международных обязательств в сфере противодействия коррупции, в частности ратифицирована Конвенция ООН против коррупции. Россия много лет сотрудничала с ОЭСР, сейчас ее членство в этой и некоторых других международных организациях приостановлено, тем не менее все наши конвенции по противодействию коррупции продолжают действовать. Это первый пласт, который очевидным образом подлежал имплементации и получил полноценное отражение в отечественном антикоррупционном законодательстве, которое у нас на сегодняшний день одно из самых современных и развитых в мире. Кроме того, комплаенс полноценно внедрен во многих международных компаниях, которые пришли работать в Россию в 1990-е годы. Даже необязательно западных — международных: эти компании могут быть родом из Америки или из Китая, из Голландии или из Японии, у них сейчас нет однозначной «прописки» в какой-то одной стране. И эти международные компании, приходя в Россию, стали внедрять, в частности, комплаенс-процедуры по лучшим международным стандартам. Это еще один международный аспект комплаенса. И по этим двум признакам мы «прислонились» к департаменту международного права. Хотя во многом мы сейчас и перешли на национальное регулирование, но международные нормы и международное сотрудничество в целом продолжают играть большую роль. По линии антикоррупции у России есть соглашения и в рамках БРИКС, и в рамках ШОС, и с китайскими коллегами — у них очень сильная антикоррупция. Тут мы продолжаем взаимодействовать, и международный элемент у нас никуда не делся.

Возвращаясь к вопросу о том, насколько антикоррупционный комплаенс имманентен российским компаниям и необходим как экспертный профиль российским юристам, я могу сказать, что в российском законодательстве уже давно сформулировано требование внедрять комплаенс. В части, касающейся профилактики коррупции, есть статья 13.3 Федерального закона «О противодействии коррупции», которая напрямую обязывает все организации в России принимать меры по противодействию коррупции, иными словами — антикоррупционный комплаенс. В отношении антимонопольного и налогового комплаенса в законодательстве имеются аналогичные требования. Менеджмент компаний обязан принимать меры по недопущению банкротства компании и ущемления прав кредиторов — вот вам пример антибанкротного комплаенса. То есть комплаенс — это обязательное требование, которое черным по белому прописано в законе. Законы должны соблюдаться, и комплаенс как раз обеспечивает соблюдение законов. Кроме того, в прошлом году был утвержден профессиональный стандарт специалиста по комплаенсу. Наши выпускники соответствуют ему полностью и даже с большим запасом.

Я уже не говорю о том, что «цена» правонарушений и размер ответственности за них для компаний из года в год только растет, а профилактика, как известно, дешевле лечения. Поэтому специалисты по правовому комплаенсу будут все более востребованы на рынке.

8 апреля