За этот год у нас накопилось много интересных и полезных материалов в одной из любимых рубрик — «Языки Вышки». Из нее вы узнаете о том, как говорить на хинди, чтобы не казаться обнищавшим брахманом XIX века, почему японистика — это высший пилотаж востоковедения, у кого изучения языка начиналось с банки свиной тушенки и какой язык называют «чирикающим и щебечущим».
Татьяна Дубянская, Екатерина Комиссарук о хинди и «Жизнь в Индии потребовала навыка торговаться, ругаться и защищаться с помощью речи: как не стать обнищавшим брахманом XIX века?»
«И все же было одно «но»: мы имели дело в основном с очень формальным стилем языка, довольно далеким от реальной жизни. В какой-то момент, когда я уже столкнулась с живым, повседневным хинди, мне пришлось сильно перестраивать свои речевые привычки, упрощать и как бы демократизировать речь, открывать для себя сленг, обсценную лексику, диалектизмы. Да и жизнь в Индии потребовала навыка торговаться, ругаться и защищаться с помощью устной речи.»
Анна Антонова, Никита Вуль о китайском и «Изучение китайского языка у меня началось с банки свиной тушенки: не каждая рыба — ихтиолог»
«Логика построения текста научной статьи на китайском языке, по крайней мере исторической тематики, тоже имеет свою специфику. Например, в наших статьях, если мы возьмем каждый из абзацев, он будет представлять собой набор доводов, из которых выводится то или иное утверждение. В китайских статьях сначала делается утверждение, потом озвучиваются доводы, после чего утверждение повторяется.»
Игорь Бритов, Екатерина Старикова о вьетнамском и «Об изучении языка «потомков дракона»: филологи про чирикающий и щебечущий»
«Вьетнамский язык предполагает конкретность, детализированность (например, во вьетнамском языке нет слова с общим значением «жизнь», надо учитывать, о какой именно жизни идет речь: о жизни как биологической форме, жизни конкретного человека или группы людей, о жизни в значении деятельности или быта и т.д.). Вьетнамский язык в значительной степени ориентирован на глагольные конструкции (по-русски мы скажем: «способствовать развитию экономики», а вьетнамец это словосочетание произнесет на свой лад: «способствовать развивать экономику»). Во вьетнамском предложении дополнение одновременно может быть и подлежащим…»
«Сложность, конечно, еще и в том, что во вьетнамской поэзии часто речь идет о каких-то незнакомых и нетипичных для наших краев реалиях. Например, о каких-нибудь представителях флоры или фауны. Краснощекий бюльбюль, чешуйчатая амадина, бомбакс малабарский...»
Наталия Канаева, Дмитрий Комиссаров о санскрите и «Погрузиться в сказочный мир Востока»
«Для западного менталитета трудности понимания индийских текстов связаны еще и с тем, что индийские философы были утонченными интеллектуалами: они любили цветастые метафоры, игру слов, часто выражали сложные концепции в стихах. У них не было установки излагать мысли «ясно и отчетливо», как учит западных мыслителей сциентистски ориентированная философия, преобладавшая в Европе с XVII века.»
Василий Щепкин, Ольга Климова о японском и «Изучение японского — это стайерская дистанция»
«Следует помнить, что Япония — это абсолютно другой мир. Интересно отметить и то, что многие представители нашей политическо-экономической элиты являются профессиональными востоковедами. Дело в том, что, чтобы стать профессиональным востоковедом, необходимо уметь видеть мир чужими глазами, а применение такому важному качеству найдется в любой сфере деятельности. Японистика — это высший пилотаж в востоковедении.»